https://azbyka.ru/otechnik/Lopuhin/tolkovaja_biblija_39/4

1–4. Огорчение пророка Ионы по случаю помилования Ниневии. 5–11. И вразумление его Богом.

Ион.4:1. Иона сильно огорчил­ся этим и был раз­дражен.

Ион.4:2. И молил­ся он Го­с­по­ду и сказал: о, Го­с­по­ди! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и по­бежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и мило­сердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии.

Источник http://www.pravoslavie.ru/sas/image/102664/266475.b.jpg

Ион.4:3. И ныне, Го­с­по­ди, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить.

Ион.4:4. И сказал Го­с­по­дь: неужели это огорчило тебя так сильно?

Начало IV главы стоит в тесной связи с последними словами предшествующей: «пожалел Бог о бедствии… и не навел» (Ион.3:10) его на Ниневию; об этом пророк Иона узнал, вероятно, потому, что для города благополучно истек сорокадневный срок, и вот он «сильно огорчился этим и был раздражен» (Ион.4:1).

Что Иона огорчился не иным чем, а именно помилованием язычников – ниневитян, в этом не оставляет сомнения его молитва. В ней он говорит, что случилось то самое, чего он опасался, когда ещё был в своей стране, почему и бежал в Фарсис: «ибо знал, что Ты – Бог благий и милосердный, долготерепеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии» (2 ст.). Таким образом, пророк Иона в конце книги предстал пред нами таким же, каким мы его видели в начале: не желающим спасения язычникам и даже ропщущим на милостивый о них суд Божий, как будто все знамения прошли для него бесследно и его послушание Иегове не было убеждением его души. Теперь он сознает себя правым в своих мыслях о язычниках, а Бога не по правде к ним милостивым и не будучи в состоянии пережить этого несогласия просить у Бога себе смерти: «и ныне, Господи, возьми душу мою, ибо лучше мне умереть нежели жить» (3 ст.). Этот возврат к национальным еврейским мыслям и чувствам произошел у пророка Ионы, может быть, потому, что он лично в Ниневии увидел всю неизмеримую глубину нравственного развращения язычников, а плодов покаяния или не замечал, или не верил в их искренности и прочности. Как человек впечатлительный и всегда искренний, не умевший ничего делать наполовину, а всякому чувству отдававшийся всецело, Иона выражает свой протест против помилования недостойных, по его мнению, язычников в самой резкой форме. В данном случае он может быть подражал пророку Илии, которого мог знать лично, когда тот тоже просил себе смерти, если Бог не хочет истребить отступивших от Него израильтян (3Цар 19.3–14).

Ион.4:5. И вышел Иона из города, и сел с восточной стороны у города, и сделал себе там кущу, и сел под нею в те­ни, чтобы увидеть, что будет с городом.

Иона, вероятно, надеялся, что его молитва, выражающая возмущение помилованием Ниневии, будет Богом услышана и город, хотя с запозданием (не через 40 дней), но все же будет наказан. Поэтому он вышел из города и сел с восточной стороны его, «чтобы увидеть, что будет с городом».

Ион.4:6. И про­израстил Го­с­по­дь Бог расте­ние, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорче­ния его; Иона весьма обрадовал­ся этому расте­нию.

Ион.4:7. И устро­ил Бог так, что на другой день при появле­нии зари червь подточил расте­ние, и оно засохло.

Ион.4:8. Когда же взошло солнце, навел Бог знойный восточный ветер, и солнце стало палить голову Ионы, так что он изнемог и про­сил себе смерти, и сказал: лучше мне умереть, нежели жить.

Ион.4:9. И сказал Бог Ионе: неужели так сильно огорчил­ся ты за расте­ние? Он сказал: очень огорчил­ся, даже до смерти.

Ион.4:10. Тогда сказал Го­с­по­дь: ты сожалеешь о расте­нии, над которым ты не трудил­ся и которого не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и про­пало:

Ион.4:11. Мне ли не по­жалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множе­с­т­во скота?

Прежде чем вразумить Иону по поводу его ропота на милосердие Божие к ниневитянам, Бог заставил его самого почувствовать жалость к растению, выросшему над его головой. Затем сказал, что если ему жаль засохшего растения, то не большей ли жалости и милосердия заслуживает город, в котором находится более ста тысяч ни в чем неповинных детей. Этот простой сам по себе рассказ вызывает затруднение лишь неясностью, как понимать произрастание и увядание растения над головою Ионы, считать ли это явлением естественным или чудом. На чудесный характер явления указывает как будто то, что это растение неестественно быстро выросло и увяло («в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало»), и затем в этом случае неоднократно отмечается непосредственное участие Божие («устроил Бог так…» «произрастил Господь…»). Однако эти данные не имеют решительного характера: в Библии часто и о естественных явлениях говорится, что они происходят по воле Божией, ибо по религиозному сознанию все в мире совершается по действию Божию (Мф. 10:30; см. замеч. на 4 ст. 1 гл.). Выражение 10 ст. о быстром росте растения, «которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало» нет необходимости понимать с буквальной точностью, оно могло быть употреблено гиперболически для выражения мысли о ничтожности растения сравнительно с человеческою жизнью (Ис. 40:6; Пс. 102:15). На естественный характер явления указывает как будто то, что писатель говорит при этом о различных естественных факторах, совершающих то или другое действие: червь подтачивает растение, от знойного восточного ветра оно засыхает. Затем, чудо не предполагается самым ходом рассказа: для вразумления пророка оно было не нужно, и при естественном порядке он также научался состраданию, как и при чудесном. Растение, о котором здесь идет речь, в еврейском тексте обозначено словом kijkajon, которое обычно производится от египетского kjkj. Возможно, что с этим растением евреи познакомились ещё в Египте, поэтому, встретив его у себя на родине, назвали его словом, переделанным из египетского. Это растение описывают Геродот, Плиний и блаж. Иероним. Все они согласно говорят, что оно имеет травянистый стебель, широкие листья, достигает высоты 8–12 футов, быстро растет и увядает. Таким образом, это не тыква и не плющ, как это значится в славянском и латинском переводах, а особое растение, называемое в ботанике palma Christi.