– В чём крестный путь, если пока не надо выбирать между хлебом и верой? 

– Спасение не всегда идёт через физическое мученичество. Духовная брань тоже предполагает серьёзные выборы, решения, дилеммы... У меня мама была секретарём партийной организации в Луганске, на крупном заводе. Я был некрещёный. Мама запрещала говорить мне про Бога… Представляете. Покрестился я через 2 дня после увольнения из армии. Следом за мной крестилась вся семья – жена, дети, а в Луганске – мама и брат. Они сейчас верующие люди. Но это семья – это близкие люди, они поняли и меня, и основы православной веры, хотя так бывает не у всех, и это тоже испытание. По-другому у меня все складывалось в моем профессиональном коллективе. Друзья по войсковой части, когда я пришёл к Богу, восприняли это с непониманием. Говорили: «Как так, вы партийный работник и вдруг стали священником?» Они не знали, что Господь может повернуть в голове человека «хорошо» и «плохо» на 360 градусов. У меня он перевернул жизненные ориентиры через смерть сына. Сын умер в 23 года. Когда сын умирал у меня на руках, я не знал о Боге. По воскресеньям утром я вместе с друзьями ходил в баню. Много лет. Когда сын умер – первый вопрос: почему мне? Я думал: «Рядом столько людей хуже меня…» – как мне казалось. Почему Бог забрал у меня сына? Ошибочно я выступал в роли судьи. Так нельзя. Господь лишь судья. Я стал искать истину. Познакомился с буддизмом, индуизмом, экстрасенсорикой. Пока не попал к отцу Власию. Он ныне мой духовник. Батюшка мне сказал при знакомстве: «Иди в священники». Я ответил: «Куда? Нет, не пойду. У меня баня, друзья, жизнь своя, налаженная». На тот момент я работал в банке, в службе безопасности, получал 670 рублей. Это было очень много. В Звёздном городке после увольнения на пенсию мне платили 130 рублей. После них я стал получать 670. И тут я должен от всего этого отказаться? Нет! Но меня со всех сторон обложили. Поехал я как-то в Иерусалим на экскурсию. Там вне программы попал в один из монастырей. Ко мне подошла схимница и повторила то, что говорил о. Власий! Ещё другие сигналы шли, что я должен стать священником. Я серьёзно тогда задумался. На тот момент я окормлялся в Богородице-Рождественском храме в Аниськино. Говорю батюшке: «Если я стану священником, сколько вы мне положите?» – «Если очень напрягусь, – отвечает он, – 130 рублей». Я снова: «Нет, мне надо помогать дочке, маме». Потом вдруг раздаются звонки: дочка устроилась на вторую работу, маме пенсию подняли. После этого я устроился работать у о. Сергия в Аниськино старостой в храм, потом стал дьяконом, священником служу уже 17 лет. Это перерождение произошло не по моему желанию. Вопреки ему. Господь для всех впервые пришедших к Нему посылает чудеса. Чтобы человек поверил. И если он поверит, то пойти против течения будет возможно. 

– Против какого течения?

– Я когда к Богу пошёл, сослуживцы сразу стали говорить: «Мы тебя не понимаем. Не надо нам этих сказок». 90 % из них были некрещёные. Они не пошли в храм со мной. Закрывали рот. Много позже они уже стали креститься, задавать вопросы, слушать... А сначала – жёсткое неприятие. То есть в современных условиях подвиг – это пойти вопреки обществу в храм. Такие движения пока единичны для нашего социума. Подвиг в том, чтобы, услышав призыв Божий, пойти. Отделиться от компании сложившейся – это подвиг. Многие православные – те, кто идут к Богу, – теряют связь с теми, кто к Нему не идет. У меня не осталось друзей в прошлом. Они, прикрываясь своей занятостью, банями, делами, не идут к Богу. Христианский подвиг сейчас – это найти в себе силы и сойти с наезженных рельсов светской компании. Я, когда перестал в баню ходить с друзьями утром по воскресеньям, – это же был вызов им всем, укор. Но пришлось разрывать отношения, которые не вели к Богу, а толкали в противоположное направление. Это подвиг души, стремление к Богу. Надо заставлять себя, по-другому движения к Богу быть не может. Выполнять обязательства, молитвы, приходить в храм. Это тяжело поначалу. Ибо все мы понимаем где-то в самой своей глубине: если ты пошёл к Богу и отвернулся, потом тебя Бог воспримет труднее. Ибо Бог видит, что ты непостоянный. Этого мы и боимся. Но всё же народ идёт в храмы. Медленно, но идёт. Храмы строятся. Алтарь – это как атомный реактор. Чем больше точек, реакторов, алтарей в нашем Щёлковском районе, тем чище жизнь становится. Храм открыли – смотришь, и пьянство прекратилось. У нас с матушкой, а мы ежедневно молимся, самый чистый подъезд в доме, самый спокойный. Наличие храма – это волны благодати вокруг. Они настигают людей, те сами не понимают, что происходит. Когда человек читает молитвы, вокруг него образуется молитвенное поле. Не зря говорится: спасайся сам, и вокруг тебя спасутся тысячи. В центре жизни человека должно быть спасение своей души через соблюдение заповедей: возлюби Бога и возлюби ближнего своего, как самого себя. Не везде эти установки приняты, усвоены, опробованы жизненным опытом, вот и приходится идти против мирского течения.

Изображение взято по ссылке http://svtihon.ru/sites/default/files/hristos_na_korable.jpg

Беседовал Тимофей Балыко, «Территория Фрязино»

 также в газете «Третий Рим» г. Фрязино

• < Назад
• Вперёд >