http://blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=4&id=92278

Предательство Иуды: воскресение смыслов евангельской драмы

Дарья Сивашенкова почти четверть века размышляет о мотивах самой известной измены в истории

«Вот Иуда, предающий меня. Мотивы и смыслы евангельской драмы» – свою книгу с таким названием представила 17 декабря в Культурном центре «Покровские ворота» Дарья Сивашенкова – журналист, теолог, автор многочисленных статей и эссе на тему христианства. Книгу выпустило издательство «Никея» в 2020 г. в серии «Молодое вино».

Автор – человек молодой, но большую часть своей жизни, чуть ли не четверть века, она размышляет над загадкой Иуды. По ее словам, начиная с подросткового возраста «не было ни одного дня, чтобы я не думала о нем». Думала – и читала Библию, святоотеческие толкования, богословские труды, многочисленные произведения художественной литературы, но это не приближало ее к пониманию мотивов предательства Иуды: «Традиционные объяснения меня не устраивали, ни одна из версий меня не убеждала, прощу прощения у всех святителей». Эти версии не отвечали на вопрос: почему в Евангелиях так непропорционально много места уделяется для того, чтобы донести «простые, очевидные, банальные истины: нельзя воровать, нехорошо предавать…»

Чтобы разобраться самой, Сивашенкова принялась за книгу, жанр которой она определяет как «художественное богословие». Шаг за шагом, слово за словом она исследует не только фабулу известных событий, но и историко-богословский контекст, погружая в него читателей, буквально «ведя его за руку», как сказала ведущая презентации христианский психолог Юлия Яровитская. Такой подход убеждает в том, что нельзя смотреть на героя этой драмы глазами современного человека, знающего Евангелие, надо попытаться взглянуть на те события глазами современника и единоверца Иуды. А еще автору важно было не только интеллектуальное, но и эмоциональное погружение в атмосферу того времени, чтобы читатель «почувствовал ее всеми чувствами». «Когда начинаешь разбираться в каждом движении души Иуды, эта история заиграет всеми красками, которые заложены авторами Писания», – говорит она.

Фото со страницы Дарьи Сивашенковой в Facebook

Такое «погружение» открыло много нового для самой исследовательницы. Как заметила ведущая-психолог, автор точно описывает стадии предсуицидального состояния Иуды, его безысходную боль. Однако Сивашенкова – не психолог и не психиатр, и сама, по ее признанию, удивилась, обнаружив, что ее описание совпадает с известными этим наукам этапами. Работа над текстом в этой части была очень тяжела и болезненна для автора, она говорит: «Предсуициальное состояние Иуды – у него-то за два часа закончилось, а я в этом тяжелом состоянии прожила несколько недель». И ей удается эмоционально настроить читателя на волну переживания.

Тайная вечеря – это тоже момент, который дался автору особенно трудно: ей было «очень больно, тяжело за Христа». Если на многочисленных картинах и иконах Иуда изображается, как правило, где-то в углу Сионской горницы, далеко от Иисуса, то, изучая ритуал иудейских трапез, Сивашенкова обнаружила, что Христос «почти возлежит на груди Иуды, опирается на него в естественной позе и говорит о предательстве». Более того, Иуда сидит на самом почетном по застольным меркам месте, и получается, что он причащается из рук Христа первым. И это сразу дает другую картину и раскрывает степень близости Учителя и апостолов, не выделяя пока Иуду из их числа каким-то негативным образом.

Кроме того, писательница подчеркивает, что на Тайной вечере Иисус, зная о замысле Иуды, дает ему семь шансов покаяться, вернуться: сначала это «мягкие слова», в конце – «словесные оплеухи», «при этом Христос ни разу не выдает Иуду апостолам». Напротив, Он «раз за разом, минута за минутой прикрывает Иуду от апостолов, от их возможной мести. Иуда намеки Христа прекрасно понимает, апостолы же нет». Так возникают две параллельные линии: «колоссальное напряжение» между Христом и Иудой на фоне спокойной трапезы апостолов, которых не тревожит, что Иуда почему-то встал и ушел – мало ли дел во время Пасхального седера? Для автора это не просто фиксация, но «иллюстрация двух картин мира: не все, что мы видим, является тем, что есть на самом деле».

Самоубийство – великий грех для христиан и не только. Но считался ли он таковым у иудеев две тысячи лет назад? Конечно, да, поясняет автор, но не во всех случаях. Оказывается (и это еще одно открытие этой книги), Иуда сделал то, что должен был сделать по закону Моисееву – в том случае, когда преступник, осознав свою вину и не найдя возможности быть справедливо наказанным, сам может совершить над собой казнь. Именно поэтому Иуда сначала обращается к синедриону, возвращает 30 сребреников и признается: «Согрешил я, предав кровь невинную» и таким образом «попросту предлагает себя на казнь вместо Христа». Но коэны отмахиваются от него, они «всунули ему в зубы амнистию», и Иуда взял на себя функцию своего палача. Именно поэтому, считает Сивашенкова, он совершает самоубийство показательно, демонстративно, на виду у всего Иерусалима, причем в Гиенне – нечистом, скверном месте для любого иудея. «Он себя наказывает за три статьи: предание на казнь невиновного, подкуп (берет за это деньги), богохульство – все три подлежат смертной казни. Именно поэтому он выбирает самую тяжелую смерть. Мог бы выбрать что попроще, если бы хотел просто убить себя», – сказала автор, подчеркнув, что такое понимание красноречиво свидетельствует о раскаянии Иуды.

Множество вопросов вызывает история Иуды: что означает упоминание о воровстве Иуды, в чем смысл истории про 30 сребреников, почему Христос приблизил к Себе такого человека, знал ли Он заранее о его предательстве, неужели Бог изначально предназначил Иуде такую страшную роль, чтобы «исполнились Писания»? Последняя точка зрения, нередкая у толкователей, кажется автору странной и невозможной: неужели какой-то человек может быть предназначен Богом для греха? Неужели Спаситель мог пожертвовать человеком, отправить кого-либо на смертный грех ради Своих целей? Разве «у подножия Креста может быть закопан труп человеческой души»? О том, как отвечает автор на эти вопросы, а также на главный вопрос о мотивах предательства Иуды, можно прочитать в новой книге.

Еще одним открытием для писательницы стали многочисленные отклики читателей – она увидела, что они верно поняли главный посыл ее книги: «В этой истории про Иуду мы увидели, как Христос любит человека, до какой глубины Он прощает человека. В этом смысл истории: не просто узнать, что предавать плохо, а вешаться нехорошо. Авторы Евангелия вряд ли писали ради того, чтобы мы просто плюнули на могилу этого человека. Мы можем понять, каков наш Спаситель, как Он отвечает на самое страшное преступление. Эта история должна учить нас состраданию».

Именно об этом пишет в предисловии к книге священник Петр Коломейцев: «По прочтении становится ясно, что эта книга – а значит, и вся история! – в конечном итоге о Христе. Именно Господь является ее главным героем, именно в Нем находятся ответы на самые болезненные вопросы. Как удивительно раскрывается образ Спасителя через Его взаимоотношения с Иудой! Этот образ дает надежду всем нам, имеющим темные и неприглядные закоулки нашей души».

Таким образом, «воскресение смыслов – самая сильная сторона книги», как сказала ведущая презентации. Видеозапись встречи можно посмотреть по ссылке.

Юлия Зайцева

 http://blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=4&id=98181

«Исследовать веру изнутри священного текста»

Историк и религиевед Андрей Зубов представил фундаментальный труд по истории религиозных идей

Известный историк и религиевед Андрей Зубов представил 20 января свою новую книгу «Религия Библии. Христианство» с подзаголовком «История религиозных идей», выпущенную в 2021 г. издательством «Никея». На презентации в культурном центре «Покровские ворота» он рассказал об особенностях своего подхода к курсу лекций, из которого выросла новая книга, о методологии религиеведческого исследования (автор настаивает на написании «религиеведение» – прим. ред.) и о том, насколько оно может оказаться актуальным для самого широкого круга читателей.

Профессору Зубову приходилось читать лекции по истории религиозных идей в разных учебных заведениях. Но если в православных вузах – Московской духовной академии и Российском православном университете – он не включал в курс религию Ветхого Завета и христианство, оставляя их для других специалистов, то в светских вузах – МГИМО, РГГУ– нельзя было обойтись без гебраики и христианства. При этом необходимо было учитывать, что аудиторию составляют люди разных исповеданий и атеисты, а лектору нужно было рассказать им о своей собственной вере как об одной из религиозных традиций. Автор признался, что для него это была непростая задача: с одной стороны, для него как христианина его вера – высшая ценность; с другой стороны, религиеведческий подход предполагает некую доброжелательную отстраненность, равноудаленность от всех религиозных традиций. Поэтому он решил «сделать то, что хорошо умеют делать в дзен-буддизме, – взглянуть на себя со стороны, как бы отойти на вершок от своей веры, посмотреть на нее немножко отстранено, так, как смотришь на другие традиции».

В результате он писал о христианстве не «изнутри традиции», а «изнутри корпуса священных текстов и окружающей их священной практики», показывая уникальность христианства на фоне других религиозных учений, погружая читателя в исторический контекст библейской традиции. По словам автора, такой подход позволил избежать соблазна высказывать свои теологумены и сделал книгу не учебником по христианской догматике или по истории исповедания и институтов, а религиеведческим исследованием системы идей, заключенных в Ветхом и Новом Заветах, деяниях соборов и установлениях Церкви. В результате труд историка доступен для всех, кто интересуется историей религий и такой областью, которую можно назвать «Сравнительная история сознания».  

Первая часть книги посвящена корпусу ветхозаветных текстов, раскрывающих предысторию христианства от Авраама до Кумрана. Вторая часть вводит в христианство. Повествованию предпослана вводная часть «Типология религиозного опыта» – автор считает ее необходимой, чтобы понять место христианства «в море религиозного опыта, в котором живет человечество», в системе религиозных идей. Эта типология может оказаться неожиданной для читателей, которые привыкли к традиционному пониманию обобщенных «Востока» и «Запада», понятий теоцентризма и антропоцентризма. В типологии Зубова все иначе: религиеведческий подход не совпадает с культурным, политическим или субъективно-пространственным. Он утверждает, что Старый Свет знал три формы религиозного сознания в трех географических локусах: Дальний Восток (космоцентрическая модель), Южная Азия (теоцентрическая модель) и Запад (антропоцентрические религии). В этой системе Запад – это вся Европа, Африка и Азия к западу от реки Инд. Христианство – одна из антропоцентрических религий Запада. Как пояснил Зубов, антропоцентризм в данном контексте означает, что сотворенный Богом мир объективен; что он создан Творцом для человека, который божественен и свободен; что вся история – это история человека, а борьба со злом и его уничтожение – цель всей человеческой деятельности. «Западная религиозная традиция – это настоящий гимн человеку, но не панегирик, а скорее эпическая драма… В ней и трагедия утраты, и пафос борьбы, и ликование конечной победы добра над злом, человека – над самим собой», – пишет автор. В этом контексте рассматривается и христианство и его «центральная проблема – преодоление зла, греха», через его «предельный антропоцентризм»: «Человек собой преображает мир».

Подробно рассматривая в книге особенности двух других религиозных систем, автор поясняет, что значит в религиеведческой трактовке теоцентризм южноазиатского региона (собственно Южная Азия, Индостан, Цейлон, Бирма, Таиланд и др.) и «равнобожественность» всего сущего дальневосточных религий (Китай, Корея, Япония, часть Вьетнама и т.д.), а также предлагает свою трактовку «контактных зон» между этими системами и их взаимного влияния. «Как бы кому-то, может быть, ни хотелось иного, приходится констатировать, что почва цивилизации в значительно большей степени меняет религиозную культуру, чем религиозная культура саму эту почву», – автор предлагает читателю поразмышлять над одним из своих выводов. Он привел один из примеров транскультурного путешествия религиозных понятий: так, в южноазиатском контексте сансара – перерождение душ – воспринимается как трагедия, а в западном – как «шанс еще раз пожить, воплотиться в другом теле, что очень интересно».

«Кто знает одну религию, не знает ни одной» – этот афоризм Макса Мюллера привела религиовед Ольга Остапова, в прошлом аспирантка А. Зубова. По ее словам, именно то, что христианство в новой книге представлено в широком историко-культурном контексте других религиозных учений, позволяет по-новому взглянуть на то, что, казалось бы, давно известно. «Когда я стала изучать другие религии, у меня перевернулось представление о христианстве», – призналась она. А подход автора новой книги еще более углубил это новое представление, поскольку «это не катехизис, а взгляд ученого на ту традицию, к которой он сам принадлежит…, при этом о других традициях он пишет с огромной любовью, для него они представляют интерес не только  интеллектуальный, но и экзистенциальный».

Выступавшая считает, что для читателей будет особенно ценным, что в книге автор предлагает свою трактовку сложных моментов Библии: история Авраама и его призвания, жертвоприношение Исаака, тема Исхода как разрыв с традициями окружающих народов, возникновение мессианских ожиданий, установление монархии и т.д. – все это в книге «очень внятно разъяснено».

Отвечая на вопрос об использовании религии в политических целях в наше время, автор книги подчеркнул, что «использование высшего устремления человека для решения низших задач…, использование религии как одного из средств массовой мобилизации в простой дихотомии «свой-чужой» – это глубочайшее надругательство над религией». Люди, изучающие разные религиозные традиции, интересующиеся их «глубиной и красотой», их проявлением в культуре, в литературе, никогда не будут ненавидеть другие религии и их адептов. «Малое знание порождает ненависть и вражду. А большое знание порождает любовь и может использоваться только благородными людьми. Мы, ученые, должны показывать эти глубины», – заключил профессор Зубов.

Юлия Зайцева

http://blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=3&id=99934

Издан словарь символических употреблений слов в Псалтири

В издательстве «Синопсисъ» вышел словарь переносных, образных и символических употреблений слов в Псалтири, сообщает «Богослов.ru».

В словаре представлена лексика, которая употребляется в Псалтири образно, в переносном, символическом значении. Автор-составитель – доктор филологических наук, Л.П. Клименко, профессор Нижегородского государственного университета.

Необходимость такого словаря обусловлена своеобразием текста Псалтири: составляющие ее псалмы, в особенности пророческого, мессианского содержания, изображая исторически достоверные события жизни царя Давида, пророчествуют о будущих событиях Новозаветного времени. Условия жизни ветхозаветных пророков часто понуждали их не прямо, а прикровенно, намеком, символически говорить о событиях Священной Истории и о грядущем пришествии на землю Мессии, Иисуса Христа.

Все толкования словарных единиц опираются на имеющуюся экзегетическую православную литературу, подтверждаются многочисленными цитатами из разных толковников. Словарь адресован студентам духовных учебных заведений, филологам, изучающим духовную культуру Русского Средневековья, а также всем интересующимся темой читателям.

https://www.blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=3&id=105070

Вышло в свет учебное пособие «Деятели Византийской Церкви о музыке»

В издательстве Санкт-Петербургской духовной академии вышло учебное пособие, подготовленное факультетом церковных искусств «Деятели Византийской Церкви о музыке», сообщает сайт СПбДА.

Автор пособия – Евгений Герцман, доктор искусствоведения, профессор, известный современный музыковед, выдающийся специалист в области античной и византийской музыки.

В книге приведены не только выдержки из документов эпохи, отражающие понимание музыки того времени, но транслируется целый комплекс её аспектов – от воззрений представителей Византийской Церкви до сведений о различных особенностях исполнительства. Это тот фундамент, на котором выстраивалось здание многовековой традиции православного церковно-певческого исполнительства. Все материалы изложены в порядке их появления в изучаемой исторической эпохе, а также приведены переводы документов на русский язык в новой, более точной редакции.

Открывают книгу предисловия Елены Гундяевой – проректора по культуре, декана факультета церковных искусств СПбДА, заслуженного деятеля искусств РФ, и Владимира Гуревича – доктора искусствоведения, почетного работника высшего профессионального образования России, профессора факультета церковных искусств СПбДА.

Издание осуществлено при поддержке храма Сретения Господня на Гражданском проспекте г. Санкт-Петербурга.

Книга рекомендована к публикации Учебным комитетом и Издательским советом Русской Православной Церкви и предназначена для исследователей, преподавателей и студентов духовных и светских учебных заведений в качестве хрестоматийного материала при изучении истории церковной музыки, а также для всех любителей церковного пения, хоровой музыки и церковно-певческой истории.