http://blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=7&id=94206

И почему Евангелие не делит мир на «своих» и «чужих»

Злость, грубости — в адрес знакомых и совершенно незнакомых людей — кажется, это стало чуть ли не нормой общения в социальных сетях. Уровень агрессии в обществе увеличился? Или наоборот, она выплескивается в интернет, уходя из реальной жизни? Что происходит с нами, почему мы разделяем всех по лагерям, группам «своих» и «чужих», — размышляет протоиерей Алексий Уминский. «Правмир» вновь публикует видеозапись, сделанную в 2013 году.

У меня ощущение, что уровень агрессии не снизился. Агрессия волнообразна. Для нее нужны поводы, для нее всегда ищутся и всегда находятся какие-то объекты. Агрессия в обществе всегда перетекает, перенаправляется из одного русла в другое. Возникает объект для какой-то ненависти, значит, нужно направить агрессию в ту сторону.

Фото: pravmir.ru

Когда уровень агрессии достигает такой усиленной степени, то тогда она выплескивается уже на конкретных людей. Тогда люди начинают просто друг друга уничтожать, самым зверским, бесчеловечным образом. Потом это проходит. Агрессия в нашем обществе есть всегда, ведь она не лечится. Никто не озабочен тем, чтобы общество исцелялось от агрессии.

Агрессивное общество, — очень удобное, легко управляемое сверху. Только найди объект для агрессии. Агрессия в государственном масштабе может быть очень «полезной» вещью. Она заражает людей, делает их толпой, лишает их личностного сознания и превращает в бессознательное коллективное.

Такой образ мышления потом человек несет с собой в Церковь. С этим образом очень удобно жить. Не так давно я читал послание апостола Павла, в котором были такие слова: «Возвещаю вам, братия, что Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое; ибо и я принял его и научился не от человека, но чрез откровение Иисуса Христа». (Гал. 1,11–12). Очень важные слова о том, с чем мы, христиане, имеем дело, о том, что там нет ничего, придуманного человеком.

Само по себе Евангелие — это весьма неудобная книга, она не дает человеку жить в таких парадигмах, в которых только и может существовать агрессия — «свой-чужой», «друг-враг», «ближний-дальний». Если бы это была человеческая книга, как многие религиозные человеческие книги, то враг был бы обозначен. «Свой-чужой» был бы обязательно четко описан. Было бы четко изложено, кто свой, кто чужой, и какие параметры своего, которому надо помогать, которому надо служить, с которым надо делиться, и кто тот, с которым не надо делиться, которого можно обмануть, которого необходимо уничтожить.

Так вот, Евангелие — это та книга, которая не дает человеку человеческих способов хранить свою агрессию и умножать ее. Тем не менее, в Церковь часто приходит человек, не преображенный или живущий идеологемами, идеологией вместо живой веры. Идеология — она же всегда вещь человеческая, а вера христианская — не человеческая, а дар Божий, дар непостижимого Бога, ставшего Человеком. Очень неудобно с такой нечеловеческой религией иметь дело, и поэтому постоянно происходит желание подменить христианскую веру, Евангельское Благовестие христианской идеологией.

Там, где появляется идеология, даже под знаком христианства, православия, чего угодно, там сразу появляются враги — этой идеологии, этой веры, враги Церкви.

Очень много врагов: ищи, не хочу — сразу найдутся. Тогда эта агрессия, которая могла бы быть исцелена милостью Христовой, любовью Христовой, нашим покаянием в том числе, нашим изменением, не выдавливается, как какой-то яд из человека. Наоборот, вдруг эта агрессия приобретает свой благой смысл, становится благом, приобретает силу, потому что ей можно пользоваться против общего врага. Тогда она никуда не девается, а просто называется другим названием.

Были классовые враги, были враги народа, и в Церкви тоже появляются сразу свои враги — те, которые чужие, не свои, которых ты все время можешь отделить. Кто-то фундаменталист для тебя, а ты для него либерал. И столько сразу «любви» люди друг к другу испытывают в тот момент, столько готовы произнести гадких, мерзостных проклятий и кличек, забывая о том, что причащаются от одной Чаши.

Даже возникает вопрос у них: «А можно с такими из одной Чаши причащаться? Могут ли люди, если они нам не нравятся, вообще быть христианами?»

Так что эта агрессия и в Церкви замечательно может существовать. Тогда она выливается в агрессивное и злобное проявление своей веры, которая, якобы, имеет благую цель — защиту наших святынь.

Мы видели, как в прошлом году вся эта страшная, греховная агрессия вдруг стала пониматься некоторыми людьми как способ защиты веры, как христианское поведение.

Напоминаю, что Евангелие, которое нам завещано — не человеческое, там нет идеологии. Значит, и агрессии в Евангелии места тоже нет, поэтому исцелять эту агрессию в обществе может только христианин, у которого есть возможность даже своего врага полюбить, даже не отвечать ударом на удар, а ненавистью на ненависть. У нас есть такая возможность.

Мы могли бы дать этому миру пример того, как исцеляется агрессия, но, к сожалению, пока не дали.

Протоиерей Алексий Уминский, Оксана Головко

14 апреля 2021

Источник: «Правмир»