http://blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=7&id=101658

Беседа с Таисией Александровной Мироновой о хоровом пении

Осенью этого года Таисия Александровна Миронова — заслуженный преподаватель Минского духовного училища, лауреат премии «За духовное возрождение» (1997 года) — отмечает свое 75-летие. В биографии этого профессионального музыканта очень разные и интересные страницы. В юности — частые посещения Псково-Печерского монастыря, а позже — участие в создании прославленного белорусского ансамбля «Верасы». В более зрелом возрасте — работа с одаренными детьми в Музыкальном лицее при консерватории, создание хора мальчиков и юношей Белорусского экзархата. А последние 30 лет — преподавание в МинДУ. Подробнее обо всем в интервью с юбиляром.

Таисия Александровна Миронова

Крюки

— Таисия Александровна, каким образом и когда вы перешли от светской музыки к духовной?

— Определенное тяготение к духовности было у меня с детства. Неподалеку от нашего дома жила приветливая старенькая женщина, к которой я любила бегать. Мама в шутку называла ее моей «подругой». Дома у нее были иконы и церковные книги. Она рассказывала мне об Иисусе Христе и Деве Марии. Частенько дрожащим голосом напевала что-то, думаю, молитвы.

— А когда вы приняли таинство Крещения, в детстве или позже?

— Мои родители работали учителями. В то время крестить своего ребенка им было невозможно. Я приняла Крещение уже в сознательном возрасте, вместе с моей дочерью.

Интересная деталь: когда я училась в музыкальном училище, летом мама возила меня в Псков — в гости к моей тетушке Лидии Кузьминичне Коржановской. И мы вместе с ней каждый раз посещали Псково-Печерский монастырь.

— Ваша тетя была верующей? Или относилась к монастырю как к культурно-историческому объекту?

— Разговоры на тему религии в те времена в семье не велись, но я хорошо помню, что тетушка всегда с глубоким уважением относилась к духовному наследию и гордилась тем, что живет рядом с одним из самых известных и древних русских монастырей.

В тете жил дух культуры старого Петербурга, откуда она в свое время переехала во Псков. Будучи преподавателем финансово-экономического института, она, тем не менее, очень любила музыку и всегда дарила мне объемные монографии о композиторах.

— Что особо впечатлило вас тогда в Печерской обители?

— Однажды я увидела монаха, облик которого и взор показались особенными… А во время одной экскурсии в пещеры молодой инок, когда рассказывал об истории монастыря, все смотрел на меня… И у него тоже был необыкновенно ясный, одухотворенный взгляд. Помню, как он сказал про пещеры: «Вот это наше самое любимое место». А я подумала: «Как же так? Тут так темно!» Этот момент и то, как монах смотрел на меня, очень запали в душу. Может быть, в моих глазах он прочел интерес ко всему, что говорилось, и прочувствовал мое внутреннее состояние…

Помню еще, как кто-то из преподавателей музыкального училища в Гродно, которые в большинстве своем были выпускниками Ленинградской консерватории, познакомил нас с крюками…

— Старинными нотными знаками?

— Да. Меня заинтересовало это. В Пскове есть знаменитый Троицкий собор, что стоит на высоком берегу реки Великая. Пошла я туда и спрашиваю у чернеца, что свечи продает: «Есть ли у вас старинные ноты, крюковые записи, чтобы посмотреть?» Он: «Есть». И вот искушение: только он собрался за ними, вдруг подскочила женщина какая-то: «Не надо! А вдруг это оскверняться будет!» Представляете, какие ревнители бывают! Как мне обидно было тогда — прямо слезы на глазах выступили... Но, может, не время еще было… Каждого Господь ведет своей дорогой. Позже я все-таки прикоснулась к этому древнему пласту певческой культуры, когда готовила стихиру Борису и Глебу для записи к фильму «Доколе, братие!»

• < Назад
• Вперёд >