- Можно сказать, что в России появилась школа древнерусской иконописи?

- Школа - понятие искусствоведческое, не церковное, поэтому мне трудно судить об этом. В Древней Руси таких контактов между людьми, как сейчас, не было. Жили все достаточно изолированно, даже по говору различались. Если, к примеру, ярославцы, костромичи, новгородцы говорили как бы из глубины гортани - окали, то москвичи, калужане, рязанцы были приучены больше распахивать рты - акали. И в этом проявлялась их самобытность.  Очень многие за всю жизнь из своей деревни никуда не выезжали. У них складывались свои представления о красоте, местные обычаи и традиции. Потому-то строили храмы так, как считалось красивым в их местности, в этом и заключалось отличие. Но никто ничего особенного не выдумывал. Так что говорить о какой-то ярко-выраженной школе в такой исторической ситуации я бы не стал. "Школа" - это все-таки больше условность, классификация.
 
- Учебников по древнерусской иконописи тоже ведь нет? 

- Зато есть замечательные книги. Советовать всем одно и то же я бы не стал. В начале восьмидесятых годов, когда я жил в Троице-Сергиевой Лавре, мне принесли книгу отца Николая Афанасьева "Церковь Духа Святого". Полистал ее и отложил, подумав, что она не для меня. Теперь без нее не представляю своей работы. До всего, очевидно, следует дорасти. 

- В России сегодня открыты десятки, если не сотни, мастерских, даже центров  иконописи. Вас это радует?

- В целом - конечно. Но я считаю, что требования к тем, кто идет туда учиться, должны быть такими же, как и к будущим семинаристам. И по статусу иконописцы должны быть уравнены со священнослужителями. Тогда в будущем, может быть, и появится что-то стоящее в отечественной иконописи. Во всяком случае, древние традиции будут неуклонно сохраняться.

- У вас есть ученики?

- Нет.

- Почему?

- Да как вам объяснить... Мне нравится эпоха Возрождения - времена Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело. Учеников тогда держали в абсолютной строгости. Как пример обучения строгому рисунку: между глазом ученика и гипсовой моделью ставили промасленный пергамент, голову закрепляли на штатив, чтобы не шевелилась, один глаз ученик закрывал, и он воспроизводил на пергаменте абсолютно точные очертания гипсовой модели. Потом это все убиралось, и ученик должен был от руки сделать рисунок такой же точности. Чтобы при наложении двух рисунков контуры абсолютно совпадали. Сто, двести, триста, тысячу  раз повторялось задание, до тех пор, пока не выйдет, как надо. Теперь так не учат. Некого. Никто не соглашается на такой каторжный труд. А ведь это всего-навсего обучение... 

Изображение взято по ссылке

http://www.repfineart.com/content/

paintings/Leonardo-da-Vinci-The-Last-Supper.jpg

- Или все-таки мучение?

- Возможно. Но иначе не достичь чего-то серьезного, стоящего. Все через труд, через муку. Пока не придет настоящее умение.
 

• < Назад
• Вперёд >