источник http://blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=7&id=81209

Храм в Одинцовском районе не закрывался в советские годы

Покровская церковь в Акулово, которая стоит недалеко от станции Отрадное, в советские годы была центром духовной жизни города Одинцово и ближайшей округи. Этот храм был построен в 1807 году по воле графини Варвары Петровны Разумовской. В статье мы расскажем о личности основательницы храма, воплотившей в своей жизни христианские идеалы кротости и прощения, а также о подвижнике веры XX века епископе Стефане Никитине, могила которого находится на погосте акуловской церкви.

odinski.ru

Кроткая графиня Варвара Петровна Разумовская

Александр Алексеевич Васильчиков в книге «Семейство Разумовских» так охарактеризовал строительницу церкви в Акулово: «беспомощная, нерешительная, робкая и притом крайне простая…» Казалось бы, происхождение Варвары Петровны не располагало к простоте, ведь она была второй дочерью знаменитого графа Петра Борисовича Шереметева. Близкий сподвижник Петра I фельдмаршал Борис Шереметев, «покоритель Риги и Лифляндии», сделал своего второго сына Петра Борисовича наследником громадного богатства. Тот, в свою очередь, удвоил отцовское состояние удачной женитьбой на Варваре Алексеевне Черкасской – единственной дочери богатейшего вельможи князя Алексея Михайловича Черкасского. Старшая дочь Шереметева и Черкасской неожиданно умерла в молодом возрасте, после чего ее младшая сестра Варвара Петровна стала по богатству первой невестой в России.

Однако А.А. Васильчиков метко определил Варвару Петровну «бедной, несмотря на шестнадцать тысяч душ, женщиной». Графиня вышла замуж за Алексея Кирилловича Разумовского, и брак это не был счастливым. У супругов было четверо детей, но через десять лет жизни Разумовский разошелся с женой. Как писал Васильчиков: «Простая, бесхарактерная, кое-как воспитанная графиня Варвара Петровна давно уже надоела вспыльчивому вольтерьянцу мужу своей набожностью, суевериями и совершенной беспомощностью». Кроткая графиня должна была уехать из дома Разумовского и расстаться со своими детьми. Неотмирный характер Варвары Петровны делал ее малоспособной к самостоятельному ведению дел, поэтому после разрыва с мужем она целиком вверила заботу о материальной стороне жизни своему брату Николаю Петровичу Шереметеву.

Жестокий супруг не только выселил Варвару Петровну из дома и отобрал детей, но также требовал выплачивать ему десять тысяч рублей ежегодно на их воспитание. Помимо этой суммы Разумовский брал у бывшей жены деньги и на другие расходы по содержанию дочерей. Варвара Петровна на два года пережила своего супруга, все простила и горько оплакивала его кончину.

Летние месяцы графиня проводила в своем загородном имении Акулово Звенигородского уезда, а зимой жила в московском особняке на Маросейке. Этот дом, как писал Васильчиков, содержался в «крайнем беспорядке, грязный, душный, натопленный как баня и никогда не проветриваемый». Памятником о набожной и кроткой графине стал прекрасный акуловский храм с двумя одинаковыми колокольнями, построенный на западный манер. В Покровском храме есть два придела: в честь Казанской иконы Божией Матери и Николая Чудотворца. В память об основательнице церкви здесь особо чтут и небесную покровительницу графини великомученицу Варвару.

Врач, исповедник и епископ

Акуловская церковь не закрывалась в советские годы. Интересен некрополь храма, который находится у алтарной стены. Здесь в XX веке были погребены многие подвижники и исповедники трагического для церкви советского периода. Одна из таких могил акуловского церковного кладбища хранит прах епископа и врача-невролога Стефана Никитина. Православное Братство Германа Аляскинского называло его «современным подвижником, иерархом святой жизни, но пока еще не прославленным». О необычном жизненном пути священнослужителя несколько лет назад вышла книга диакона Димитрия Пономаренко.

Сергей Никитин – будущий епископ Стефан – закончил медицинский факультет Московского Университета, проходил практику на малярийной станции в городе Мары в Туркмении, во время Гражданской войны служил зауряд-военным врачом. В 1923 году Сергей Никитин посетил последнего оптинского старца Нектария, который уже был выселен из монастыря и жил в ссылке в селе Холмищи. Прозорливый старец утвердил молодого человека в намерении стать врачом-практиком. Сергей Никитин стал неврологом и, одновременно, начал посещать еще действовавший московский храм Николая Чудотворца в Кленниках. Он стал близким другом и духовным чадом священномученика Сергия Мечева, а со временем и старостой знаменитого храма. По одной из версий, в 1920-е годы врач тайно принял священнический сан. Исповедник веры XX века Афанасий Сахаров предсказал отцу Сергию: «Когда придется служить, твой медицинский халат будет за фелонь». Шли 1920-е годы, надвигались масштабные гонения на православную церковь, и в общине Сергия Мечева готовились ко временам, когда священникам придется служить подпольно.

В 1931 году Сергия Никитина вместе с другими членами общины Никольского храма в Кленниках арестовали. Он проходил по уголовному делу в качестве старосты, хотя, по всей видимости, уже был тайным священником. Три года исповедник провел в Вишерском исправительно-трудовом лагере на Северном Урале. К счастью, медицинская специальность позволила ему избежать общих тяжелых работ. Пользуясь положением, он старался облегчать участь своих собратьев по церковному служению, освобождать хотя бы на время по здоровью от каторжных работ. В то же время священнику-врачу удавалось тайно служить литургию в условиях лагеря.

После освобождения Сергей Никитин поселился в Струнино Владимирской области, где почти пятнадцать лет заведовал неврологическим отделением в городской больнице. В свободное от врачебной практики время, по ночам, он тайно совершал богослужения в своей квартире на окраине города. В конце 1930-х годов политика властей в отношении религии начала меняться. От идеи полного уничтожения православной Церкви атеистические правители отказались, и для отца Сергия появилась возможность выйти на легальное положение – стать священником в Ташкентской епархии. Врач бежал из Струнино в Среднюю Азию, где смог, наконец, служить открыто. Его назначили настоятелем церкви в селении Курган-Тюбе, где домами служили глинобитные «кибитки». Отец Сергий называл это место «краем света», где летом была страшная жара, а зимой – суровый холод. В этом небольшом приходе Сергий Никитин духовно окормлял верующих пятнадцати разных национальностей.

После подвижнического служения в Средней Азии отец Сергий жил и трудился в Минске, Днепропетровске, Москве. Он принял монашеский постриг с именем Стефан, затем стал архимандритом и, наконец, был возведен в епископский сан. Последние годы он провел в Калуге. Епископ Стефан скончался в Георгиевской церкви Калуги прямо во время богослужения, не успев закончить проповедь, обращенную к прихожанам. География служения Стефана Никитина обширна, но из Калуги гроб с его телом повезли в последний путь на подмосковную землю в село Акулово. Здесь на погосте Покровской церкви епископ был погребен согласно его прижизненному желанию. Однажды, посетив Акулово, епископ Стефан сказал: «Как здесь хорошо! Вот если бы здесь похороненным быть…»
 
Антон Саков

21 января 2019

• < Назад
• Вперёд >